Обращение в ЕСПЧ по вопросам определения места проживания ребенка и общения с ним

С начала этого столетия у россиян появилась возможность отстаивать свои права в Европейском Суде по правам человека (ЕСПЧ), находящемся в Страсбурге (Франция). Европейский Суд следит за соблюдением Конвенции о защите прав и основных свобод, принятой еще в 1950 году. Российская Федерация присоединилась к ней в 1998 г.

Ст. 8 этой Конвенции гарантирует неприкосновенность частной жизни граждан, которая включает в себя все вопросы, связанные с воспитанием детей.
Таким образом, если Вы полагаете, что Ваши родительские права нарушены или российским судом, который вынес решение не в Вашу пользу, или нашими исполнительными органами, например, полицией или приставами, которые не предпринимают мер к возвращению Вашего ребенка, можно обратиться в ЕСПЧ.
Что может сделать Европейский Суд для восстановления Ваших родительских прав?

Во-первых, хотя ЕСПЧ не вправе отменить вступившее в силу решение российского суда, он может признать, что при вынесении этого решения российский суд нарушил Европейскую Конвенцию. После такого признания решение по проигранному Вами делу подлежит пересмотру по новым обстоятельствам (п. 4 ст. 392 Гражданско-процессуального кодекса РФ) по представлению Верховного Суда РФ. А значит неблагоприятное для Вас решение российского суда будет отменено, дело будет рассмотрено повторно. И есть большой шанс, что суд не повторит прошлых ошибок.

Во-вторых, если Ваши права были нарушены, и это подтверждено Европейским Судом, то Вам полагается денежная компенсация в размере, установленном ЕСПЧ, а также компенсация расходов на юридическую помощь.

Наконец, есть еще одно важное обстоятельство при обращении в Европейский Суд, о котором многие забывают. Если Ваша жалоба будет на первоначальном этапе признана ЕСПЧ обоснованной, то она направляется Российской Федерации для получения объяснений по делу. Выражаясь юридическим языком, такая жалоба будет «коммуницирована» российским властям.

Вот этого-то они и боятся больше всего. Российская Федерация намного опережает другие страны по количеству жалоб в ЕСПЧ, и сам факт того, что Ваша жалоба «коммуницирована», является предупреждением для нашего правосудия – это означает, что дело «на контроле» у Европы. Поэтому существует большая вероятность того, что власти «зашевелятся». Я сам неоднократно сталкивался с ситуациями, когда, получив «коммуницированную» жалобу, наши правоприменительные органы сами исправляли собственные ошибки, не дожидаясь вынесения Европейским Судом официального постановления по делу. И таких случаев много.

Например, в Постановлении по жалобе “Yusupova v. Russia прямо указано, что

„Европейский Суд также отмечает, что власти Российской Федерации возобновили усилия по исполнению судебного решения от 27 декабря 2012 г. только после того, как дело было коммуницировано властям Российской Федерации в июне 2015 года.“

Таким образом, есть шанс, что, узнав, что Ваша жалоба принята ЕСПЧ, наши органы сами предпримут усилия для решения Вашей проблемы.

Европейский Суд неоднократно разбирал дела против России, которые касались различных вопросов, связанных с общением с детьми. Ниже приводятся некоторые ситуации и примеры, когда ЕСПЧ находил решения, вынесенные российскими судами, или бездействие российских приставов, противоречащими Конвенции.

— Посмотрите, не похожи ли приведенные ситуации на Ваши?

Проблема в том, что при подаче жалобы в ЕСПЧ необходимо сослаться на аналогичные (или подобные) дела, рассмотренные Европейским Судом при похожих обстоятельствах. И если Вы подтвердите ссылкой на прецеденты ЕСПЧ, что такие дела уже разбирались в Страсбурге, шансы на успех Вашей жалобы повышаются.

Определение места проживания ребенка с одним из родителей

Вы хотели, чтобы ребенок проживал с Вами, но суд установил его место проживания с матерью – такое, как известно, случается у нас сплошь и рядом. Как можно оспорить это решение суда в ЕСПЧ?

Оспорить можно, хотя все, разумеется, зависит от обстоятельств конкретного дела. Однако, одно очевидно – Европейский Суд предъявляет повышенные требования к правосудию. И то, что «проходит» у нас в судах, может «не пройти» в Европе.

Ниже приводится позиция ЕСПЧ по некоторым вопросам рассмотрения в российских судах споров об определении места проживания ребенка

1. Мнение ребенка о том, с кем из родителей он хочет проживать, должно учитываться судом, несмотря на возраст

При рассмотрении жалобы «Petrov and X. v. Russia» ЕСПЧ разбирал решение российского суда, которым ребенок был оставлен проживать с матерью. Сам ребенок в силу возраста в суде не допрашивался.

ЕСПЧ указал, признав такую ситуацию нарушением Конвенции, что вполне очевидно, что малолетние не допрашиваются в суде. Однако, это не значит, что их мнение не должно учитываться. Например, суд мог бы назначить эксперта, который бы поговорил с ребенком на тему – с кем он хочет жить. Впоследствии такой эксперт мог быть допрошенным в суде. Российский суд такого не сделал.

2. По делам такой категории необходимо проведение психологической или аналогичной экспертизы

Проведение экспертизы по таким делам необходимо. Заключение органов опеки не может заменить экспертизу – опека оценивает только условия проживания, но не отношение ребенка к тому или иному родителю. Органы опеки не встречаются с ребенком, а общение на тему проживания с ребенком необходимо.

3. Экспертизу не могут заменить «аналогичные» исследования

При рассмотрении одного из дел судом вместо экспертизы было рассмотрено заключение психолога в качестве доказательства. Однако, ЕСПЧ отметил, что такое исследование не заменяет экспертизу. В том деле данное исследование затрагивало отношения родителей незадолго до их развода, и касалась оно сложностей в семейных делах, а не отношения ребенка к одному из родителей.

4. Суд должен исследовать все предоставленные сторонами доказательства и давать им свою оценку

Суды иногда отвергают предоставляемые сторонами доказательства без их анализа. Так, в том же деле Petrov and X. v. Russia суд не приняли справку о том, что грудное кормление окончено. Кроме того, апелляция не приняла доказательства, что мать вышла из декрета на работу (п.111). Все это послужило основанием признания вынесенного судом решения противоречащим ст. 8 Конвенции.

В другом деле «Magomadova v. Russia» российский суд установил, что заявительница не имеет достаточно времени для сына, потому что она работает и у нее есть другой ребенок от предыдущего брака. Суды, в частности, подчеркнули, что из-за работы она отправила сына в детский сад, несмотря на его медицинские показания. Однако, отметил ЕСПЧ, никаких медицинских документов о состоянии здоровья мальчика российский суд не исследовал. Поэтому, по его мнению, национальные суды не доказали, что нахождение сына заявительницы в детском саду может иметь для него «катастрофические» последствия.

В этом же деле ЕСПЧ установил, что национальные суды не оценили, что бывший муж заявительницы имел судимость, хотя она подготовила для слушаний подтверждающие это документы. Не дано оценки и тому — как долго мальчик жил с каждым из родителей, не установили они и стабильность окружения и порядок общения ребенка с каждым из родителей. Они также не оценили потенциальное влияние на мальчика его сводной сестры.

Все это привело к тому, что в этом решении были обнаружены нарушения Конвенции.

5. Суды должны мотивировать принятое ими решение

Решение суда должно быть мотивировано. Суд должен объяснить – почему он принял одни доводы и отверг другие. Например, в деле Petrov and X. v. Russia органы опеки и по месту жительства отца (Санкт-Петербург), и по месту проживания матери (Новгород) дали положительные заключения. Суд, сославшись на положительное заключение новгородской опеки, принял сторону матери. Однако, он не объяснил – чем «материнская» опека оказалась лучше «отцовской».

Как видно, Европейский Суд довольно скрупулезно относится к доказательствам по таким делам, гораздо более тщательно, чем наша апелляция.

— А в Ваших делах была ли такая тщательность в судебном разбирательстве?

Один из родителей удерживает ребенка

Не столь уж редки случаи, когда место проживания ребенка установлено, порядок общения определен, но один из родителей (не столь принципиально кто) не возвращает ребенка, а, порой, и вообще скрывается с ним. Как реагирует на это ЕСПЧ и считает ли он такую ситуацию нарушением ст. 8 Конвенции?

Считает. По одному из дел ЕСПЧ однозначно указал, что, столкнувшись с явно выраженным и настойчивым отказом одного из родителей передать ребенка другому родителю, власти обязаны принять реальные и действенные меры принуждения с целью заставить родителя, который отказывается отдать ребенка, исполнить судебное решение.

И чем больше «срок невозврата», тем существенней нарушение.

В деле Sylvester v. Austria Европейский суд признал, что задержка исполнения судебного решения о передаче ребенка отцу вообще привела к тому, что маленькая дочь забыла отца, и в дальнейшем судебные органы признали, что передача девочки ему на воспитание нанесет ей невосполнимый психологический ущерб. В таких ситуациях Европейский Суд определяет — действительно ли внутригосударственные органы власти приняли все необходимые и достаточные меры, которые от них можно было ожидать, чтобы облегчить исполнение передачи ребенка.

ЕСПЧ будет оценивать эффективность работы приставов, их «скорость» принятия решений, продолжительность исполнительного производства, и даже характер переписки. Так, по одному из дел ЕСПЧ отметил «шаблонный характер писем, направленных органами внутренних дел службе судебных приставов в ходе расследования, которые не позволили отразить ни ход этого расследования, ни выполненные в его рамках действия, если предположить, что такие действия действительно имели место». Причем, по таким делам ЕСПЧ требует от соответствующих властей именно незамедлительных действий, поэтому даже необоснованный отказ в возбуждении исполнительного производства может рассматриваться как нарушение Конвенции.

По этому делу ЕСПЧ оценивал действия российских органов по поиску некого Д.В., скрывавшегося вместе с ребенком заявительницы (Vorozhba v. Russia). Власти его не нашли. Однако, Европейский Суд заметил в деле есть доказательства того, что Д.В. въехал в Российскую Федерацию через российский контрольно-пропускной пункт, посещал государственные учреждения, в частности, отдел внутренних дел, после чего решил зарегистрировать свой автомобиль, а кроме того, его останавливали для проверки документов сотрудники ГИБДД. Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу, что с тех пор, как Д.В. вернулся в Россию 26 марта 2010 г., внутригосударственные власти были в состоянии установить его местонахождение.

Нарушение ст. 8 Конвенции было подтверждено.

— А по розыску Вашего ребенка – все ли органы сделали для его отыскания?

Жалоба в ЕСПЧ – дело не такое легкое. Перед обращением необходимо взвесить все потенциальные моменты, которые могут свидетельствовать о нарушении конвенции. И проверить соблюдение шестимесячного срока на обращение.